Вадим ДЕРУЖИНСКИЙ

Об этом и многом другом, интересном и важном для национального сознания современных беларусов, рассказывается в книге Вадима Деружинского “Тайны беларуской истории”, одну из глав которой предлагаем читателям “Народной Воли”. 

Сколько лет беларусам?

Один из видных политиков современной России как-то заявил в телевизионном выступлении: “Беларусы — это молодой народ”. Подобные высказывания делают и другие российские политики. Объясняются они, как правило, либо элементарным незнанием истории беларусов, либо принципиальным отрицанием беларуской государствености.

Но и некоторые беларусы тоже считают свой народ “молодым”. Мне доводилось не раз слышать такое мнение: “беларусы — это очень молодое историческое явление, гораздо более молодое, чем мы привыкли думать. Любое молодое явление стремится обзавестись солидным и респектабельным бэкграундом. Это всего лишь болезнь роста”.

Последние фразы обычно произносят тогда, когда слышат высказывания о том, что Великое Княжество Литовское было национальным государством беларусов.

Но действительно ли “беларусы” — очень молодое историческое явление”? (Поскольку с 1991 года страна называется Беларусью, то и население ее — это белАрусы, а не белОрусы. Подробнее об этом, а также о написании слова “беларуский” читайте в главе “Беларуские национальные реалии”. — В.Д.)

Возраст беларуского народа

Что говорит по этому вопросу беларуская наука?

“В процессе формирования и развития беларуский народ прошел стадии от объединения племенных союзов через народность до нации”, — сказано в энциклопедии “Беларусь” (Минск, 1995, с.517). “В XIII—XVI веках сформировался беларуский этнос” (там же, с.107). “Процессы консолидации беларуской народности в беларускую нацию начались в XVI — начале XVII века” (с.529).

Итак, беларуский этнос формировался с XIII века (когда появилось Великое Княжество Литовское — ВКЛ) — это означает почти 800 лет истории, а беларуская нация формировалась с XVI века (с эпохи Франциска Скорины) — это еще 500 лет истории. Что же тут “юного”? Скорее, о глубокой древности говорить надо. Например, американская нация вдвое моложе беларуской, а польская родилась одновременно с нами.

Еще доводилось слышать мнение, что, дескать, “огромное влияние на формирование беларуской нации оказала Великая Отечественная война”. Однако в энциклопедии “Беларусь” ясно сказано, что процесс формирования беларуской нации окончился в 1910—1920-е годы (с.529). В Великой Отечественной войне наш народ участвовал уже как полностью сформировавшаяся нация.

К тому же ту войну вели коммунисты, которые считали своей задачей формирование единой советской нации. Они боролись с национальным сознанием и национальной культурой народов СССР, а не развивали их. Поэтому в советский период никакого “формирования народов и наций” происходить не могло в принципе (национальное движение существовало в СССР только в период 1920-х годов, а в  30-е уже было свернуто и считалось “проявлением мелкобуржуазного сознания”).

Конечно, жизнь беларусов в СССР (восточных — с 1922 года, западных — с 1939-го) оказала свое влияние на менталитет народа, причем негативное: была истреблена его политически активная часть, развилось равнодушие к жизни своего государства. Но все это касалось только социального сознания, и лишь в малой части — сознания национального.

Народ остался тот же самый. Со своим генофондом и антропологией, языком, материальным укладом жизни, национальными традициями, со своим национальным характером. Именно все это определяет национальную идентичность народа, и во всем этом произошло очень мало изменений”. (Материальный уклад жизни — это традиционные образцы одежды, обуви, головных уборов, причесок, украшений, жилых и хозяйственных построек, утвари, посуды, орудий и приемов труда. Национальные традиции выражаются в обрядах брачных, родильных и похоронных, в народных танцах, песнях, легендах, приметах, сказках и т.п. — Прим.ред.)

Заявление о том, что “беларуский этнос очень молодой”, создают нелепую картину истории. А кем же, если не беларусами, были Всеслав Чародей (XI век), Евфросиния Полоцкая (XII век), Давыд Гродненский (XIV век), Франциск Скорина (XVI век)? Неужели московитами, киевлянами или поляками?

Русский историк Лев Гумилев в своей книге “От Руси до России” отметил, что на Куликовскую битву “привели свои белорусские полки белорусские князья Андрей и Дмитрий Ольгердовичи”. Почему же в таком случае “беларусы — очень молодое историческое явление”, если они, согласно российской историографии, еще в 1380 году привели на Куликовскую битву “белорусские полки”, да к тому же под началом “белорусских князей”?

Путанице в какой-то мере способствует тот факт, что после второго восстания против русского господства (1830—1831 гг.) царь Николай I решил в 1840 году переименовать наш этнос, дабы оградить его от “памяти ненужной” о своей былой государственности. То есть от памяти о Великом Княжестве Литовском, захваченном Россией в период с 1772-го по 1795 год. Именно тогда власти империи официально переименовали литвинов в “белорусов”. До того “белорусами” в России называли только жителей Восточной Литвы (нынешних Витебской и Могилевской областей), а вот жителей современной Центральной и Западной Беларуси именовали литвинами.

С 1840 года по указу царя термин “Литва” стал запрещенным, равно как и “литвин”. Вместо него царизм ввел термин “белорус”. Но и он после восстания 1863—1864 гг. тоже стал запрещенным, а всех “белорусов” (литвинов) было “высочайше велено” именовать “западно-русами”. Тем не менее вплоть до начала 1950-х годов сельские жители Беларуси (например, в Минской области) по-прежнему называли себя или литвинами, или “тутэйшыми”, а не “белорусами”, ибо такого названия селяне не признавали.

Но вся эта история с переименованием никак не означала изменения сути этноса. Во-первых, она явилась актом насилия колониальных властей, обеспокоенных постоянными волнениями в “самой мятежной колонии России”, как говорил генерал-губернатор Михаил Муравьев (которого наш народ прозвал вешателем). А во-вторых, национальную идентичность народа определяют его генофонд и антропология, материальный уклад жизни, язык и традиции, национальный характер, распространенные типы личности. Все это осталось тем же.

Кстати говоря, изменение исторического названия коснулось не только нашего народа. То же самое пережили русские и украинцы, но в отношении этих двух народов никто почему-то не говорит, что они “юные”.

«Юные этносы» русских и украинцев

Русских еще при царе Петре Первом именовали московитами, а их страну — Московией. Например, на первых географических картах, изданных при Петре, нет страны с названием “Россия”, а есть только Московия. Смена названий начала происходить после поездок царя Петра в Европу, где он просил картографов перенести границу между Европой и Азией на Урал (до того ее проводили по границе между ВКЛ и Московией), а Московию — называть “Россией”.

Причина этих ходатайств была та же, что и переноса столицы из Москвы в Санкт-Петербург: стремление расстаться с азиатским (ордынско-московским) прошлым и вывести страну на европейский путь развития.

Превратились ли при этом московиты в какую-то новую нацию? Конечно нет. Петр сильно повлиял на азиатские традиции Москвы. Например, запретил носить бороды (за сбривание которых карал своих подданных его отец Алексей Михайлович), запретил держать женщин в гаремах (называвшихся в Московии “теремами”), вместо азиатских одежд заставил носить европейские наряды, сильно изменил образ жизни господствующего класса — дворянства.

Тем не менее российские историки не считают, что в результате его реформ исчез этнос московитов (азиатов), а вместо него появился этнос русских (европейцев). Все российские историки дружно говорят о “тысячелетней России” и “тысячелетнем русском народе”.

А ведь во времена Великого Княжества Литовского никто не осуществлял подобного насилия над нами, не заставлял отказываться от своих обычаев и традиций. И если даже в России после кардинальной смены традиционного внешнего облика считают, что русские — тот же самый этнос, что московиты, то почему мы должны считать замену названия “литвин” на “беларус” “рождением нового этноса”?

Кстати говоря, последним среди переименованных этносов был именно русский. До 1918 года он назывался “великороссы”. Председатель ВЦИК Яков Свердлов нашел это название “слишком имперским” и заменил его термином “русские”. Но, будучи этническим евреем и слабо разбираясь в лингвистике, Свердлов учинил ляп, ибо нет в русском языке ни одного названия этноса, которое было бы прилагательным — все имена существительные. Нет названия этносов “армянские”, “грузинские”, “польские”, “еврейские”, “французские”... Свердлов по своему невежеству ввел термин “русские”, что стало большой глупостью.

Ну и что? Сегодня в России это никого не смущает. Все дружно считают, что нынешний термин “русские” аналогичен терминам “великороссы” периода царизма и “московиты” допетровских времен. То есть изменения названия сами по себе ничего не значат. (”Русские” — это такое же прилагательное, что “великоросские” или “московские”. Лингвистически правильно было бы говорить “руссы” либо “русины”.)

Теперь взглянем на другого исторического соседа — на украинский этнос. Киев был некогда столицей большого государства (Киевской Руси), сумевшего захватить многие земли, в том числе часть земель западных и восточных балтов (нынешней Беларуси) и финских народов (нынешней Центральной России).

А кто жил в тогдашнем Киеве? Украинцы? Но это название не соответствует рангу Метрополии, ибо означает “окраинцы”, живущие на Окраине страны. Не может народ, завоевавший окрестные княжества, сам себя именовать “окраинцами”!

Название “окраинец” (тогда в форме “укранин”) закрепилось за жителями Киева только в период Речи Посполитой, когда Киев действительно был окраиной этого государства. Южнее Киева начиналось уже Запорожье — то есть вольница казаков, находившаяся “за порогом” Руси, а еще южнее жили татары Крымской Орды.

Термин “укранин” появился только к 1500 году. Но даже на французской карте 1700 года он относится лишь к Киеву и нынешней Киевской области, тогда как жители Волыни, Подолии и Галиции названы “русинами” (в бывшей Галиции, избежавшей царской оккупации, до сих пор живут около 5 миллионов русинов).

Но в Украине никто в этом не видит никакого рождения “юного украинского этноса”. Переименование “русинов” в “украинцев” там считают обычной сменой названий.

Государственность этносов

Когда после 1991 года в Беларуси стали выходить книги историков, утверждавшие, что ВКЛ было государством беларусов, — российские историки тут же возмутились. Но еще более возмущались историки Летувы. Дело в том, что царизм своим запретом термина “Литва” в 1840 году дал основание жемойтам княжества Самогития (Жемойтия на латыни) остаться как бы единственным “наследником” государственности ВКЛ. Хотя жемойты к исторической Литве никакого отношения не имели и были только ее колонией.

Точно так и в Украине: после 1991 года там появились учебники истории, где сказано, что киевские князья в древности говорили на украинском языке, а жил в Киевской Руси народ украинский.

Это вызвало хохот у российских историков, хотя смеялись они напрасно. Во-первых, по своему содержанию эти термины идентичны. Жители Киева времен Киевской Руси говорили именно на украинском языке, а вовсе не на русском языке нынешней России (бывшей Московии), имеющем финско-татарскую базовую лексику. И народ, который жил тогда в Киевской Руси, генетически, антропологически, ментально был — по современным понятиям — именно украинским народом.

При этом беларусы и украинцы шли по стопам русских историков, которые еще раньше точно так же ретроспективно распространили понятие своего современного русского этноса на этнос московитов. Ведь мы не смеемся, когда прежний окраинный улус Золотой Орды в Москве именуют “Россией”, говорят, что там “русские жили” и прочее в том же духе.

Проблема здесь заключается в имперском менталитете российских историков. Они себя в ретроспективе смело называют “русскими”, а не “московитами”, но не позволяют своим западным соседям поступать таким же образом — называть себя беларусами, а не литовцами, или украинцами вместо киевлян.

Еще в конце XVIII века царица Екатерина II повелела тогдашним ученым сочинить такую историю России, где бы родословная династии Романовых выводилась не от татар Орды, а от князей Киевской Руси. Дело кончилось тем, что Николай Михайлович Карамзин написал “Историю Государства Российского” — сборник исторических рассказов в 12 томах, который от начала и до конца пронизан великодержавной идеологией, излагает историю Московии, якобы берущей начало от Киева и Новгорода, хотя они никогда “рядом не лежали”.

Сегодня эти исторические сказки демонстрируют на канале ТВЦ в виде одноименного сериала компьютерных мультфильмов. И никого в Москве не смущают выдумки Карамзина. В частности то, что он киевских князей именует “российскими государями”, Киев — столицей России, а народ Киева — россиянами. Так кто сегодня должен смеяться?

Или, может быть, этот телевизионный канал предлагает перенести столицу России из Москвы в Киев? Нет, тут иная идея — мол, “надо вернуть Киев” под “высокую руку Москвы”. Но главенство Киева в том государстве означает совсем иное — второстепенное историческое значение нынешней России в сравнении с Матерью-Украиной. Чего, разумеется, никто в Москве не желает признавать.

Если сравнить эти альтернативные концепции, то мы поймем, что в Киеве времен Киевской Руси жили именно украинцы, а не россияне. Ибо россияне живут в своей стране, а украинцы — в своей. Это две разные страны — и географически, и этнически. Соответственно, в Московии люди говорили на русском языке, в Киевской Руси — на украинском, а в ВКЛ — на беларуском языке (который до 1840 года назывался литовским или литвинским).

Но если возвращение украинцев к своей собственной истории эпохи Киевской Руси вызывает такое сопротивление в России, то чего ждать от аналогичного возвращения беларусов (литвинов) к своей Литве эпохи ВКЛ? Здесь ситуацию осложняют как минимум три фактора.

Во-первых, это беларусы, а не украинцы, вызывали головную боль у царизма тем, что трижды за первые 70 лет пребывания в составе России устраивали антироссийские восстания. Поэтому именно беларусы подверглись самому жестокому этническому погрому со стороны царизма, страстно желавшего превратить мятежный народ в податливый “воск” или “глину”.

Но, несмотря на это, нельзя говорить о том, что после погрома “родился новый беларуский этнос” — ничего нового не родилось, ибо беларусы остались теми, кем они и были. Да, царизм уничтожил национальную беларускую шляхту, а затем Сталин — национальную беларускую интеллигенцию. Но этот слой национально ориентированных деятелей снова и снова вырастал в народе, как трава каждую весну на газоне. Уничтожить его невозможно, поэтому на национальных корнях, остававшихся неизменными, не мог появиться некий “новый этнос” в лице “новой национальной интеллигенции”. Как мы видим, и в 1991 году, и в 2009-м национальные корни рождают все ту же национальную интеллигенцию, как и 50, 100, 200 или 300 лет тому назад.

Во-вторых, Украина — моноэтническое образование русинов. С ВКЛ дело обстоит сложнее. Тут было несколько этнических полюсов. Так, на французской карте для фельдъегерской почты 1700 года, с четкими границами, мы видим следующее: 1) показана “Истинная Литва” (“Vraie Lithuanie”) на территории нынешней западной половины Беларуси (включая Вильню); 2) территория нынешней Республики Летува, тогда называвшаяся Самогитией, показана отдельно (на карте надпись, что это — колония Литвы); 3) показана “Русь Белая или Литовская” на территории нынешней Восточной Беларуси; 4) Брест показан частью Волыни как провинции ВКЛ.

Современный беларуский этнос является фактически соединением этноса литвинов (изначально ятвягов и дайновов Западной и Центральной Беларуси) и этноса кривичей Восточной Беларуси (или “белорусцев”, как их называли московиты). К сожалению, рядовому беларускому обывателю (а тем более российскому) этот нюанс не известен, ибо о нем и при царизме, и при коммунистах умалчивали. Вполне справедливо можно полагать, что нынешний этнос беларусов на 60—70% состоит из потомков литвинов, и только на 20—30% из беларусов — продукта смешения этносов ятвягов и кривичей. Причем и ятвяги-литвины, и кривичи-беларусы — исконно балты, вовсе не славяне.

В области исторической науки мы встречаем открытое противодействие со стороны России: ее ученые признают, что наш этнос ранее назывался литвинами, но отвергают тезис о том, что мы (беларусы) были Литвой. Однако при таком “оригинальном” подходе нельзя и Россию называть ее именем лишь на том основании, что в ней живут россияне. Мол, не имеют эти названия (россияне и Россия) ничего общего.

Наше самоназвание “литвины” прямо соответствует термину “Литва”. Это в том, что касается нынешней Западной и Центральной Беларуси — исторической Литвы. А что касается нынешней Восточной Беларуси, обозначенной на карте 1700 года как “Русь Белая или Литовская”, то и она показана частью Великого Княжества Литовского, а не Московии.

Энциклопедия “Беларусь” сообщает, что, создав вместе с поляками Союзное Государство — Речь Посполитую Обоих Народов, мы не утратили свои государственные атрибуты. Государственным языком ВКЛ остался беларуский (на нем написаны все три Статута ВКЛ), канцлеры ВКЛ были беларусами (ни одного жемойта), ВКЛ сохраняло свою национальную армию, чеканило свои монеты — талеры, шелегы и гроши.

Царизм потому и отвергал все это, ибо лишил наш народ его государственности. Но глупо сегодня повторять измышления колониальной пропаганды.

В-третьих, историки Республики Летува еще в 1920-е годы создали на базе экспериментов царизма с нашим этносом свои собственные мифы. Согласно им, туземная провинция ВКЛ вдруг стала “Литвой”, хотя никогда она Литвой не была, а всегда оставалась только Жемойтией, или Самогитией.

Главная причина

Как мы видим, украинцы и русские равно нации с измененными названиями, но там все ясно понимают свою преемственность от прежних государственных образований и прежних этносов. Почему же точно такое изменение названия "литвин" на "беларус" дает кое-кому повод считать это "рождением нового этноса"?

Причина в том, что названиям "литвины" и "Литва" стали придавать иное этническое значение. Это является чудовищной ошибкой.

Чтобы объяснить суть данного заблуждения, нужно взглянуть на историю Мазуров польской Мазовы. Изначально Мазова и ее народ мазуры - это западные балты, которые по языку и культуре, генетически и антропологически родственны беларусам - таким же западным балтам (ятвягам, дайновам, кривичам). При этом все названия племен западных балтов имели названия на "ва": Мазова, Крива, Ятва, Дайнова, Литва.

Западные балты, являвшиеся прародителями славян, весьма на них походили своим языком и культурой - поэтому все западные балты к XV-XVI векам растворились в славянской среде. От себя они оставили только "пшеканье" в польском языке и "дзеканье" в беларуском.

Мазова во времена создания ВКЛ (XIII век) была мощным Великим княжеством Мазовецким со столицей в Варшаве, хотя и испытывала сильное политическое и культурное влияние Польши, в столице которой Кракове говорили тогда на чистом славянском языке, без всякого "пшеканья". Далее же Мазова почти в точности повторила судьбу Литвы (Ятвы и Дайновы).

Объединение с ляхами Кракова привело к образованию из ляхов и Мазуров нового этноса - польского. Столица была перенесена в Варшаву, а название Мазова осталось только как историческое. Ныне ее именуют "Великой, или Нижней, Польшей", а истинную Польшу ляхов Кракова - "Малой, или Верхней Польшей". Объединение ляхов и мазуров породило новый балто-славянекий пшекаюший язык, где, как и в беларуском языке, треть лексики - западнобалтская.

Аналогичный процесс происходил у нас: смешение литвинов Западной и Центральной Беларуси с кривичами Полоцкого государства. Разница только в том, что кривичи, в отличие от ляхов, изначально были вовсе не славяне, а западные балты, но их славянизировали полабские славяне. (Как дружно считают современные историки, примерно до XI века кривичи еще оставались балтоязычным народом.)

Так возник новый этнос, который до 1840 года назывался "литвинами", а по своей сути, как и польский, был - в нынешнем понимании - беларуским. В нем смешались языки западных балтов и балто-славянский язык кривичей, но генетически беларуский этнос оставался этносом западных балтов.

Мы видим ту же самую картину: летописи Кракова и Полоцка написаны до этих процессов объединения с западными балтами на чистом славянском языке, а потом приобретают свое "пшеканье" и "дзеканье", становясь языками польским и литовским (то есть беларуским). И точно так же Полоцк, как и Краков, утратил статус главного города региона. Эта ретроспектива, конечно, весьма схематична, но она отражает суть произошедшего. В реальности все было сложнее: это в городах говорили на славянском "койне", тогда как сельские жители продолжали говорить на своих исконных диалектах. (Койне (по-гречески "общий") - язык, образующийся в результате смешения ряда родственных диалектов, или местных языков, и в итоге сменяющий их все. - Прим. ред.).

Теперь коснемся интересного вопроса: кем считали народы Мазовы и Литвы лингвисты прошлого? Оказывается, европейские лингвисты Нового Времени и эпохи Просвещения (когда оба этих народа уже были славянизированы) полагали, что они - славяне. Некоторые тогдашние ученые прямо писали, что мазуры и литвины - славяне, ибо говорят на славянском языке. Другие уточняли, что это - "балтийские славяне", но мазурский и литовский языки все равно относили к семье славянских языков, ибо они кардинально отличаются от языков восточных балтов (латышей, жемойтов и аукштайтов). Так, в 1254 году католический бискуп (епископ) ВКЛ (при Миндовге) писал:

"Литва или Литвания - это славянская страна" (Voigt Y. Geschichte Preussens, Bd. I, Kenigsberg, 1827, s. 621).

Папа Римский Пий II (занимал престол в 1458-1464 гг.) отметил:

"Литва со своими широкими просторами граничит с Польшей с Востока... (Жемойтия и Аукштайтия не имели границы с Польшей. - Авт.) Редки у Литвинов города, также мало и сел... Язык народа - славянский. Этот язык очень широко распространен и поделен на разные диалекты" (Pii II Pontificis Maximi Historia Rerum ubique Gestarum cum Locorum descriptione. Parrhisiis, 1509, pp. 109-110).

О том, что "язык литвинов - славянский" и что "литвины - славянский народ" писали также Гартман Шедель во "Всемирной хронике" (1493 г.); директор Нюрнбергской Лаврентьевской гимназии Ян Коклес Норик в географическом обзоре "Декастихон" (1511 г.); Ян Богемский в труде "Обычаи всех народов" (1538 г.); австрийский дипломат Сигизмунд Герберштейн в "Истории Московии" (1549 г.); Матвей Стрыйковский в "Хронике польской, литовской, жмудской и всей Руси" (1582 г.); Александр Гваньини в "Хронике Европейской Сарматии" (1578 г.).

Известный польский хронист Ян Длугош (1415-1480) тоже считал язык литвинов славянским, хотя он увлекся теорией "римского происхождения": в языке литвинов он видел некий "славянский жаргон" латинского языка. Но и Длугош утверждал, что, столкнувшись со славянскими языками, этот жаргон "перешел в славянский язык".

В действительности речь везде идет только о беларуском языке - это мы тогда именовались литвинами и Литвой. Не о языке жемойтов и аукштайтов - восточных балтов, которые составляли тогда всего одну десятую часть населения нашего государства.

Обращаю также внимание читателей на тот факт, что Статуты Великого Княжества Литовского до сих пор не переведены на язык якобы "нынешний литовский", то есть на язык жемойтов и аукштайтов Республики Летува.

Если бы не наши восстания против царизма, то мы и дальше мало бы отличались от мазуров, которые считаются этносом западных балтов, растворенным в славянской среде. Но с нами вышло иначе.

Сначала при двух первых разделах Речи Посполитой царизм "отломал" для себя лишь ту часть Великого Княжества Литовского, которая на французской карте 1700 года названа "Русью Белой или Литовской".

Отметим попутно, что геральдическая комиссия Российской империи, по настоянию городских властей Полоцка, тогда же определила его гербом "Погоню". Делегаты от Полоцка сообщили членам комиссии, что "Погоня" была гербом города еще до объединения с ВКЛ и что Литва именно от Полоцка переняла его как общенациональный православный символ.

Все города Полоцкой губернии (а затем Витебской) имели "Погоню" на своих гербах. Отобранную у ВКЛ территорию царизм не именовал "Белой Русью" (ибо такого субъекта истории тогда не было), к титулу самодержца России добавились только "Князь Витебский" и "Князь Полотский".

Далее в 1794-1795 годах последовал третий раздел, в результате которого в составе России оказалась уже сама историческая Литва (вся Центральная и Западная Беларусь, включая Вильню). Обретя эти земли, российская монархия обогатилась новыми титулами: в 1916 году Николай II именовался "Князем Самогитским" (то есть Жемойтским) - по отношению к территории нынешней Республики Летува, и "Великим князем Литовским" - по отношению к территории нынешней Центральной и Западной Беларуси.

Вот титул российского императора:

"Божиею поспешествующею милостию, Мы... Император и Самодержец Всероссийский, Московский, Киевский, Владимирский, Новгородский; Царь Казанский, Царь Астраханский, Царь Польский, Царь Сибирский, Царь Херсониса Таврического, Царь Грузинский, Государь Псковский, и Великий Князь Смоленский, Литовский, Волынский, Подольский и Финляндский; Князь Эстляндский, Лифляндский, Курляндский и Семигальский, Самогитский, Белостокский, Корельский, Тверской, Югорский, Пермский, Вятский, Болгарский и иных; Государь и Великий Князь Новагорода Низовския земли, Черниговский, Рязанский, Полотский, Ростовский, Ярославский, Белозерский, Удорский, Обдорский, Кондийский, Витебский, Мстиславский, и всея Северныя страны Повелитель; и Государь Иверския, Карталинския и Кабардинския земли и области Арменския; Черкесских и Горских Князей и иных Наследный Государь и Обладатель; Государь Туркестанский; Наследник Норвежский, Герцог Шлезвиг-Голстинский, Стормарнский, Дитмарсенский и Ольденбургский, и прочая, и прочая, и прочая".

Как видим, не было у российского императора титула "Князь Белорусский"! Грузия в составе царской России была, Украина была, Эстония и Армения, Польша и Финляндия были. А Беларусь - нет. Вместо нее - Литва!

Если бы не восстание 1830-1831 годов, то россияне продолжали бы называть наш этнос "литовцами", как это сказано у поэта Пушкина, у фольклориста И.П.Сахарова, у всех других российских авторов начала XIX века. Но восстание поставило перед властями метрополии задачу максимального подавления национального сознания литвинов. Последовали соответствующие меры: ликвидация униатской церкви с запретом богослужения в храмах на беларуском языке (1839 г.); запрет книгоиздания на беларуском языке (1839 г.); запрет Статутов ВКЛ; запрет термина "литовский" в названиях наших городов, которые в Речи Посполитой - для отличия от аналогичных польских - именовались Брест-Литовский, Минск-Литовский и других. На литвинов было распространено название "белорусы" с бывших восточных земель ВКЛ (1840 г.).

А после восстания 1863-1864 годов царизм запретил и термин "белорусы". Отныне вместо слов "Белоруссия" и "белорусы" надо было употреблять "Северо-Западный край" и "западнорусы". Разумеется, нелепые "западнорусы" не прижились. Сегодня термин "Северо-Западный край" можно встретить только в публицистических статьях попов РПЦ Москвы, которые в своем упрямом невежестве не хотят понимать, что этим колониальным названием оскорбляют беларусов.

Пагубную роль в дальнейшей истории сыграла не пустая возня с терминами, а попытка царских властей изобразить литвинов якобы русскими. Характерная деталь: уже в 1830-е годы фольклорист И.П.Сахаров в своей книге "Сказания русского народа" пытался обосновать захват ВКЛ и с этой целью именовал литвинов ВКЛ "литовцо-руссами". Заметьте - не "литовцо-славянами", а именно "литовцо-руссами", правда, часто называя их просто литовцами. Мол, их "славянская составная" непременно должна быть московской. Что, конечно, являлось чистой воды политикой.

И вот после запрета с 1840 года термина "Литва" и после нашего восстания 1863-1864 годов на арену Истории вышло княжество Самогития. Мол, раз литвинов нет, а есть там теперь только "белорусы" (или "западнорусы"), то только мы одни - жемойты - и сохраняем "что-то от ВКЛ и Литвы". Этому ловкому ходу тут же стал подыгрывать царизм, чтобы еще надежнее вытравить из беларусов-литвинов их национальное сознание.

"Отправной точкой" царские идеологи (вслед за ними и жемойтские) сочли тот факт, что династия создателя ВКЛ Миндовга была "не русской", тогда как население Центральной и Западной Беларуси отныне называли "русским" (но которое в титуле монархов России, напомню, продолжало именоваться "литовским" вплоть до 1917 года). И приписали Миндовга, а с ним всю династию литовских князей к Жемойтии. Хотя на самом деле они к ней никакого отношения не имели.

В "Великой Хронике Польской" ясно сказано, что Миндовг - король Пруссии, который ушел с прусским народом и славянами Полабья и Поморья на территорию ятвягов, где создал Великое Княжество Литовское. А ушел именно сюда потому, что тут жили его этнические братья - западные балты. Восточные же балты (жемойты и аукштайты), покоренные пруссом Миндовгом, к его династии не имели никакого отношения. Нынешние летувисы сколько угодно могут называть князя Альгерда Альгирдасом, а Витовта - Витаутасом, от этого кости этих владык не приобретут гены жемойтов.

Мало того, ни один жемойт или аукштайт не был в Литве ни великим князем во времена полной независимости, ни канцлером в период Речи Посполитой. Все канцлеры ВКЛ - беларусы.

Но в 1870-е годы националистически настроенные жемойтские студенты придумали в своих кружках мифическую концепцию о том, что Самогития (Жемойтия) - это якобы и есть историческая Литва. В этом им подыграли сначала царские власти, а затем советские, которые в своих политических целях тоже изображали Литву "неславянской", "восточно-балтской" страной. Так мизерное туземное владение Литвы вдруг стало "правителем Литвы", а то и "правителем всей Речи Посполитой", "повелителем и угнетателем славян".

Эдвардас Гудавичюс, инженер по образованию, считающийся в Республике Летува "видным специалистом по истории Литвы XIII-XVI веков", в своей "Истории Литвы с древнейших времен до 1569 г." (изданной в 1999 г.) бесстыдно утверждает, что князья ВКЛ были жемойтской крови, хотя в действительности ни капли ее не имели. Изначально они были пруссами, но уже великий князь Альгерд (1296-1377) - как сын тверской княжны - был наполовину кривичем.

Имя Витовт, традиционное для западных балтов-литвинов, Гудавичюс запросто переделал в восточно-балтское "Витаутас", хотя князя с таким именем история не знает, а само имя Витовт совершенно чуждо жемойтам и аукштайтам.

Согласно Переписи Войска ВКЛ 1528 года, шляхта Жемойтии на 80% состояла из беларусов и только на 20% из "новопожалованных" (в ВКЛ) жемойтских дворян. Как же такое могло быть - великие князья ВКЛ якобы "жемойтской крови", когда в Жемойтии почти что не было даже своих этнических дворян? У шляхты ВКЛ жемойтские этнические имена и фамилии на "-с" зафиксированы только начиная с 1528 года.

Но в течение последних ста лет жемойты сочли более выгодным отказаться от своей истинной истории, забыть о том, что они жемойты и аукштайты - ради того, чтобы назвать себя "литовцами" и присвоить историю соседнего народа. Не удивительно, что их историки нынешние труды историков беларуских называют "мифами". Тем более что в этом их поддерживают российские великодержавные историки, их идейные союзники.

На самом деле историческая правда именно на нашей стороне, тогда как в Жемойтии (нынешней Летуве) есть только миф, созданный во времена нашей слабости, когда беларусам строжайше запрещали знать свою историю - ради сохранения целостности России и СССР. Ибо мы, а не жемойты, считались "мятежным народом".

Должен также сказать, что перенос этнического содержания Литвы на восточных балтов (жемойтов и аукштайтов) ненаучен. С позипий концепции Л.Н.Гумилева о комплементарности (сочетаемости) этносов мы ясно видим, что Литва и Польша были абсолютно некомплементарны с провинцией Жемойтия (нынешней Летувой). Западные балты Польши и Беларуси не смешивались с восточными балтами Жемойтии, браки между ними никогда не приобретали массового характера. Этнос жемойтов и аукштайтов, который в IX-X веках отпочковался от этноса латышей, до сих пор сохранил свой этнический восточно-балтский облик, хотя сотни лет являлся субъектом Литвы и Речи Посполитой. Он не растворился в наших этносах.

И тут мы видим еще одно переименование народа. Жемойтов до 1917 года в Российской империи называли именно и только "жмудинами". Но с 1918 года они вдруг сами себя стали именовать "литовцами", отказавшись от старого этнического самоназвания. Полная аналогия с действиями царя Петра, который переименовал московитов в "россиян", украв название у другого этноса - которому пришлось с тех пор не "русинами" себя именовать, а "украинцами".

Равно и здесь для обоснования мифа о Жемойтии как якобы "Литве", по аналогии с канувшими в Лету русинами исчезли литвины, хотя так наш народ назывался почти целое тысячелетие. Вместо них появились какие-то "литовцы" - в истории не существовавшие, как не было раньше никаких "русских", "великороссов" и "русичей", а были всегда только русины в киевских землях. Это две басни под разными названиями, но с абсолютно одинаковым смыслом.

Однако сами этносы, невзирая на смену названий, остались теми же. Русины - это украинцы, литвины - это беларусы. Если соседи присваивают себе наши названия, наша суть не меняется: кем мы были, теми остались и историей своей не делимся.

Фантом Беларусь

Взяться за эту книгу меня побудило всеобщее незнание беларусами своей собственной истории, что является огромным препятствием для торжества национального самосознания. Именно по этой причине Беларусь сегодня - единственная страна на территории бышего СССР, где отвергнуты свои исторические национальные символы (бело-красно-белый флаг и полоцкий православный герб "Погоня"), национальное название парламента (Рада) и конституции (Статут), национальное название денежных единиц (талер и грош).

В представлениях большинства граждан Беларуси наша страна является "фантомом", лишенным своего прошлого. Ведь в советское время повсеместно в людей вколачивали выдумку о том, что Беларусь "родилась в СССР" и "до вступления в СССР никакой своей истории не имела". (Политическое содержание такого мифа очевидно. Ведь если считать, что у беларусов в прошлом никогда не было своего государства, своей оригинальной культуры, своего литературного языка, то неизбежно возникает вопрос о том, кто они такие? Соответственно, приверженцы идеи "единой русской нации" утверждают, что беларусы - "часть русского народа", обладающие всего-навсего местной этнографической спецификой, а их язык - только диалект русского языка. Из этого утверждения логично следует призыв к "воссоединению" отделившейся части (Беларуси) с "основным материком" (Россией). - Прим. ред.)

Такие взгляды присущи не только невежественным политикам и маргинальным демагогам, но и многим российским историкам. Вот, например, авторитетный историк Рой Медведев на страницах не менее авторитетного журнала писал (см. его статью "Непрерывное развитие языков: их влияние друг на друга и конкуренция" в журнале "Наука и жизнь", 2006, №3):

"Судьба белорусского языка сложилась менее удачно, ибо белорусам как народу не удалось ни в Средние века, ни в Новое время создать независимое национальное государство. Белорусский литературный язык (в широком смысле этого слова) сложился или начал складываться еще в XV-XVI веках. Однако в последующие сто лет Белоруссия оказалась в зависимости от Польши, и белорусский язык был полностью вытеснен польским. Тормозом к развитию языка стало и то, что в Белоруссии не возникло своей аристократии, своих законов, своей армии".

У иного наивного читателя может сложиться впечатление, что Медведев сочувствует судьбе беларуского языка, который вытеснялся польским влиянием (как сегодня он вытесняется русским по объективным законам глобализма). Однако верить Медведеву не стоит, ибо этот историк намеренно "забыл", что поляки вовсе не запрещали беларуский язык, а сделала это именно Россия. В 1839 году указом царя Николая I была запрещена Беларуская униатская церковь, запрещено богослужение на беларуском языке, обречены на сожжение все изданные у нас церковные книги на беларуском языке. Так что если наш язык и вытеснялся в Речи Посполитой польским, то Россия его вообще запретила - в рамках программы полной ликвидации беларуского национального сознания.

Поэтому вырождение беларуского языка - дело рук не Польши, а России. Но чахлым и сомнительным он как раз не был. Хочется спросить этого автора: на каком же языке написаны Статуты ВКЛ (поистине издевательски звучит фраза Медведева "в Белоруссии не возникло своих законов") и государственные документы ВКЛ, в том числе международные договоры? Оказывается, на языке Франциска Скорины, которого даже в России называют "белорусским первопечатником". Почему же в одном случае историк признает издание книг на беларуском языке, а в другом случае - отрицает и государственный характер этого языка, и собственное законодательство у нашего народа, и вообще факт существования нашей государственности? Видимо, потому, что он представляет себе наш народ дикарями.

Перо российского историка с печальным пафосом констатирует: у беларусов не возникло своих законов. Однако мэтр российской историографии в упор не видит тот факт, что вовсе не в России, а в Беларуси (в городе Глубокое Витебской области) до сих пор стоит стела, возведенная в 1792 году в ознаменование годовщины принятия 3 мая 1791 года Конституции, первой в Европе и второй в мире после США. Она была общей для поляков и беларусов. Однако, по мнению Медведева, мы не только не имеем никакого отношения к первым демократическим законоположениям Европы в лице Статутов ВКЛ (напомню, их было три - 1529, 1566, 1588 гг.) и к первой в Европе Конституции, но вообще не домыслили до создания каких-то "беларуских законов". Мол, жили тысячу лет в полном беззаконии.

Может быть, Рой Медведев полагает, что раз Беларусь тогда называлась Великим Княжеством Литовским, или просто Литвой, то и правили тут летувисы - то есть жмудины и аукштайты? Однако у них до XVI-XVII веков не было даже своей письменности, это были языческие народы, не имевшие городов, жившие в лесных чащобах.

В 1919 году, вскоре после обретения летувисами независимости, они потребовали от России возврата старинных литовских летописей. Правительство РСФСР "пошло навстречу" и предложило критерий для отбора: все документы на "литовском" языке будут непременно возвращены. Жемойты и аукштайты, гордо объявившие себя "литовцами", согласились и остались ни с чем, так как среди более чем 500 томов Метрики ВКЛ таких текстов нет ни одного! Абсолютное большинство документов написано на старобеларуском языке, лишь небольшая часть - на польском или латыни. (Метрика ВКЛ - сборники документов XV-XVIII веков, составленных в канцелярии великих князей Литвы, в Раде и на сеймах. Кроме того, в Метрику входят реестры имущества, инвентари имений, акты сделок, судебные постановления, копии дипломатических документов и т.д. - Прим. ред.)

Вот что сказано о Статутах ВКЛ в энциклопедии "Беларусь". Статут 1588 года действовал в Витебской и Могилевской губерниях до 1831 года, в Виленской, Гродненской и Минской - до 1840-го. Он состоял из 14 разделов и 487 статей. Разделы 1-4 содержат нормы государственного права и судебного производства, разделы 5-10 - семейные, земельные и гражданские права, разделы 11-14 - криминальные.

Статут предусматривал веротерпимость, ответственность шляхты за убийство простого человека, запрещал наказания несовершеннолетних и т.д. Он был отпечатан в виленской типографии на беларуском языке, в 1614 году - на польском, в 1811-м - на русском и польском языках в Петербурге. На язык нынешней Республики Летува ни один из трех Статутов никогда не переводился и на этом языке не издавался.

Тут возникает сразу несколько вопросов.

Если, как уверяет Рой Медведев, беларуский народ не смог создать своих законов, а Статуты ВКЛ, надо понимать, писали жемойты и аукштайты, - то почему они были написаны и изданы на старобеларуском языке, а на их язык (нынешний "литовский") не переведены до сих пор? (Лишь в конце XIX века на основе народного жемойтского и литературного аукштайтского языков был создан тот язык, который сегодня именуют литературным "литовским".) Кто и для кого в таком случае создавал эти законы?

И если население Минщины и Витебщины 310 лет (с 1529-го по 1840 г.) жило по этим законам, написанным беларусами для беларусов на беларуском языке, то можно считать это жизнью по беларуским законам или нет?

Основой же для Статутов ВКЛ стали нормативные акты, выработанные в предыдущие века местными органами самоуправления. Напомню, что все города и многие местечки Беларуси жили по так называемому Магдебургскому праву. Всего их было около 100.

Магдебургское право означало полную автономность городов от центральной власти в вопросах руководства городской жизнью, поддержания правопорядка и судопроизводства. В городах существовало также четкое разделение между исполнительной, законодательной и судебной ветвями власти, полная выборность их горожанами. В России ничего подобного не было до 1906 года.

Средневековые беларуские города ничем не отличались от западноевропейских - они имели Ратушу, Раду (городской совет) и Магистрат, свои гербы и весы. Главные беларуские города получили Магдебургское право еще до принятия первого Статута Великого Княжества Литовского: Вильня в 1387 г., Брест в 1390 г., Гродно в 1496 г., Полоцк в 1498 г., Минск в 1499 г., Каменец в 1503 г., Волковыск в 1504 г., Новогрудок в 1511 г., Слоним в 1531 г., Бобруйск в 1564 г., Дисна в 1569 г., Сураж в 1570 г., Могилев и Мозырь в 1577 г., Пинск в 1581 г., Несвиж в 1586 году. После 1588 года это право получили еще 35 городов, находившихся на территории нынешней Республики Беларусь.

Что же получается? Беларуский народ четыре века до российской оккупации жил при Магдебургском праве, имел свой Сейм и поветовые сеймики - то есть полное местное самоуправление. Несмотря на эти факты, российские историки заявляют, что россияне "создали свои законы", а беларусы "не создали". Между тем в городах с Магдебургским правом горожане, а на поветовых сеймиках шляхтичи как раз тем и занимались, что создавали свои местные законы! А потом на их общей основе появились Статуты ВКЛ.

Магдебургское право отменила Екатерина II сразу после оккупации как "чуждое Российскому Государству" и "нежелательную память этих народностей о своих свободах". В городах Могилевской и Псковской губерний - в 1775 году, Минской, Слонимской и Виленской губерний - в 1795-м. Вместо прежних юридических норм царица установила ничем не ограниченную власть пресловутых городничих, то есть своих сатрапов местного значения.

В вопросе о беларуской государственности это важный аргумент: беларуский народ не был угнетен в своем национальном государстве ни поляками, ни жемойтами, он был вполне свободен в плане гражданского законодательства. Как-то не вяжется с концепцией Медведева об "отсталых беларусах" тот факт, что мы были страной Магдебургского права. Это попытка шовиниста скрыть преступления российского империализма, лишавшего народы в завоеванных странах не только суверенитета, но и свобод - национальных и гражданских.

На самом деле Магдебургское право беларуских городов (как система муниципального самоуправления) - это и есть фундамент национального беларуского государства, ибо оно, по определению, обязано базироваться на интересах всего народа. Однако Речь Посполитая (конфедерация Польского королевства и Великого Княжества Литовского) потому и пала, что соседние Пруссия, Австро-Венгрия и Россия хотели покончить с этим "рассадником" конституционных идей, угрожавших их абсолютистским монархиям.

А как понимать заявление Медведева о том, что у беларусов "не возникло своей аристократии"? Повторю еще раз: среди 22 канцлеров и 25 великих гетманов ВКЛ не было ни одного жемойта или аукштайта, нашей страной управляли беларусы. Об этом знает сейчас любой беларуский школьник. Об этом сообщает даже официальный сайт МИД Республики Беларусь, где сказано, что канцлер ВКЛ Лев Сапега - великий сын беларуского народа и основоположник беларуской дипломатии. Если Валовичи и Гольшанские, Друцкие и Лукомские, Огинские и Пацы, Радзивилы и Сапеги, Ходкевичи и Чарторыйские - не беларуские аристократы, то чьи же тогда? Марсианские?

И что значит - "у белорусов не было своей армии"? Кто же тогда воевал за нашу Литву-Матушку? Мы и воевали, вовсе не жемойты. Согласно Переписям войска ВКЛ, на 95% армия ВКЛ формировалась из шляхты беларусов (литвинов). Среди солдат в этой армии было не более 3% жемойтов и аукштайтов, а среди офицеров жемойтов и аукштайтов было ноль. То есть ни одного.

При таком этническом составе не считать Войско ВКЛ беларуским - это просто издевательство. Вот в русской армии никогда не было этнической чистоты: в ней массово служили татары и мордва, казаки и черкесы - но называлась она почему-то "Русской армией". Только к нам странный подход: армия на 95% состояла из беларусов с фамилиями на "-вич", но почему-то она "не беларуская"...

В Статутах Великого Княжества Литовского, Русского и Жемойтского перечислены все жившие в нем народы. Государствообразующим этносом являлись литвины (практически все имевшие фамилии на "-вич", что является сегодня "визитной карточкой беларусов"). "Второстепенными народами" (ущемленными в правах) были русины (жители Волыни, Киевщины и Галиции - то есть этнические украинцы), жемойты и аукштайты (то есть нынешние "литовцы"), евреи и цыгане. Никакого "народа беларусов" в Статутах ВКЛ нет: ни один "беларус" в ВКЛ не проживал.

Кстати говоря, умозрительным и невежественным является нынешнее объяснение полного названия ВКЛ. Дескать, в том государстве Беларусь скрывалась под термином "Русское". Неправда! Вся нынешняя Беларусь понималась в ВКЛ только как Литва. За исключением нынешней южной части Брестской области, являющейся исторической частью Волыни. Термин "Русское" в названии ВКЛ означал только и именно русинов-украинцев и украинские территории. Термин "Жемойтское" - жемойтов и аукштайтов и территорию нынешней Летувы, но без Вильни и Ковно.

Сегодня историки Республики Летува фантазируют - с подачи царизма, будто бы именно их княжество Жемойтия (Самогития по латыни) являлось "настоящей Литвой", и сообщают наивным детишкам в своих учебниках, что жемойтские "рыцари захватывали в ВКЛ земли Руси". То есть - настоящую Литву (Беларусь), а также Русь (Украину). Это просто смехотворно, так как опровергается всеми историческими фактами.

И еще опровергает этот вымысел то обстоятельство, что на протяжении почти полутора веков территория Жемойтии вообще не входила в состав ВКЛ. Речь идет о периоде "собирания Литвой земель" - имено в то время Миндовг (правил в 1248-1263 гг.), затем Альгерд (правил в 1345-1377 гг.), Ягайло (правил в 1377-1381 гг.) и Витовт (правил в 1392-1430 гг.) неоднократно отдавали Жемойтию во владение крестоносцев. Остается только удивляться: как можно жить вне ВКЛ - но одновременно "владеть ВКЛ и расширять его границы"?

***

Нелепости историографии, порожденные в XIX веке царизмом, можно было давным-давно разобрать и устранить. Но этому всегда препятствовали идеологи российского великодержавия. Именно Россия (то есть историческая Московия) на протяжении всей своей истории главным врагом на западном направлении видела Литву (Беларусь). На протяжении веков между ними шли кровавые войны. Оказавшись не по своей воле в Российской империи, беларусы вместе с поляками трижды поднимались на восстания - в 1795, 1830 и 1863 годах. Неудивительно, что царизм приложил значительные усилия для подавления и полного уничтожения национального самосознания нашего народа.

Позже в СССР коммунисты во власти лицемерно заявляли о том, что "Россия была тюрьмой народов" и декларировали "дружбу народов", однако политику царизма в отношении "усмирения западных территорий" находили "вполне правильной" и следовали ей. Переняв при этом от царизма большинство идеологических мифов.

В итоге именно в СССР сложилась идеологическая установка относительно истории Беларуси: отвергать всякую ее связь с ВКЛ. За исключением того мифа, что беларусов "угнетали" в ВКЛ литвины - то есть мы сами себя угнетали - и были "освобождены" от этого "угнетения" российской оккупацией и геноцидом царизма.

После распада СССР в независимой Беларуси оказались в наличии две школы историков.

Одна состоит из честных национальных историков, отстаивающих в своих исследованиях и оценках интересы суверенной Беларуси. Другая часть - историки, продолжающие следовать беларусофобским установкам царской России и СССР.

Эту вторую концепцию последовательно защищал Петр Петриков, доктор исторических наук, профессор, член-корреспондент Национальной академии наук Беларуси. 31 августа 2006 года в газете "Советская Белоруссия" он опубликовал статью "Методологические идеологемы историков". Приведу некоторые цитаты из нее:

"...Прежде всего надо отметить злободневную актуальность для дальнейшего развития исторической науки в Беларуси... неприемлемости и исторической бесперспективности штампа "возрождения Беларуси" независимо и вопреки братской помощи русского народа и России, советской страны; формулы квазидемократов о "мифологизированной общности под названием "советский народ"; ошибочности "типичной логики" некоторых ученых, что сегодняшняя суверенная Беларусь выросла из эмигрантских идей националистов, а не благодаря самоотверженному труду и ратным подвигам белорусского народа и братской поддержке всех народов СССР.

...Подрубая единые корни восточных славян в политической, хозяйственной и культурной жизни, эти историки (речь идет о беларуских историках национальной ориентации. - Авт.) расчищали поле для создания вместо реально существовавшего Великого Княжества Литовского "Беларуска-літоўскай дзяржавы", даже "Беларускай дзяржавы"...

...Некоторым белорусским историкам стала костью в горле историческая борьба белорусского народа за воссоединение с братским русским народом.

...Замалчивается при этом, что и Т.Костюшко в 1794 г., и К.Калиновский в 1863 г. боролись за восстановление Речи Посполитой в границах 1772 года. Что означало новую инкорпорацию, новое включение белорусских земель в состав Польши вопреки коренным этнонациональным интересам белорусского народа. Поэтому эти польские восстания, как и восстание 1830-1831 гг., были прогрессивными национально-освободительными для польского народа и реакционными для белорусского народа, которые в случае их победы означали бы для белорусов окончательную полонизацию и этническое исчезновение с карты Европы.

...Не запрещал Николай I и употребление слова "Белоруссия". В 1840 г. он исключил из употребления название "Белорусские губернии" и повелел называть их впредь каждую в отдельности: Гродненская, Витебская, Минская и т.д. На этом начали спекулировать, что-де царизм не только русифицировал белорусов, на даже запрещал употреблять их этническое самоназвание. Скрывали при этом, что еще раньше на присоединенных к России землях были созданы Белорусская губерния, а затем - Белорусское генерал-губернаторство. Разве возможно было это в Речи Посполитой? Нет, невозможно.

В России же началось пробуждение древнерусского сознания белорусов, возрождение и развитие своей культуры, а затем и создание своего национального государства - БССР (БНР была провозглашена в 1918 г. в условиях немецкой оккупации, но государством не стала).

...Поэтому "русификация" белорусов в тех условиях была исторически оправдана и оказала благотворное влияние на развитие нашего народа. Белорусы получили возможность учиться в Петербургском, Московском и других университетах, возрождать и развивать свою культуру и науку.

...Многие "русифицированные" ученые были удостоены Ленинских премий и Государственных премий СССР, Государственных премий БССР. Этим я хочу подчеркнуть, что сложный процесс "русификации", особенно в начальный период, в целом оказывал и оказывает благотворное влияние на развитие политической, экономической и социально-культурной жизни в Беларуси".

Несомненно, профессор прекрасно понимал, что излагаемое им является ненаучной чепухой. Взять хотя бы тезис: "на присоединенных к России землях были созданы Белорусская губерния, а затем - Белорусское генерал-губернаторство. Разве возможно было это в Речи Посполитой? Нет, невозможно".

Конечно, невозможно, профессор хорошо знал, что в 1840 году царизм переименовал литвинов в "белорусов". А в Речи Посполитой и в Великом Княжестве Литовском никакого "народа белорусов" не существовало. Тогда просто быть не могло никаких "Белорусских губерний" в составе ВКЛ, ибо это то же самое, что "автономия московитов в русском этносе России" или "автономия украинцев в Киевской Руси". Это профессор прекрасно знал, но тем не менее предавался безудержной демагогии.

Поразительно звучит фраза Петрикова (да еще в статье о методологии истории!), что наши три восстания против царизма "были прогрессивными национально-освободительными для польского народа и реакционными для белорусского народа, которые в случае их победы означали бы для белорусов окончательную полонизацию и этническое исчезновение с карты Европы".

Лихо! Профессор смешал в одну кучу российских угнетателей- феодалов с русским народом, выдавая восстания против царизма за борьбу против русского народа, да еще "вопреки коренным этнонациональным интересам" беларусов. Дескать, этот "коренной интерес" заключался в том, чтобы оставаться в угнетении у царизма.

С таким подходом профессор и сталинские репрессии против беларуской интеллигенции считал правильными, а репрессии против русской интеллигенции - неправильными. Ведь беларуская интеллигенция противилась русификации - а потому была, по его мнению, врагом "коренных этнонациональных интересов белорусского народа". Под которыми Петриков, видимо, понимал полную русификацию беларусов с утратой ими своего языка и национального самосознания. То есть полное исчезновение как нации.

Есть у профессора еще один важный аспект в позиции, который не укладывается в рамки чисто научных воззрений. Это - недопустимость самой мысли о том, что Беларусь является историческим наследником ВКЛ. Ведь обычно многие страны пытаются "примазаться" к соседней великой истории, например, Монголия - к империи Чингисхана, Москва - к Византии, историки на это смотрят снисходительно. Но в данном случае Петриков полностью запрещает делать нам нечто подобное. Хотя ограждать беларусов от наследия ВКЛ - то же самое, что ограждать украинцев от наследия Киевской Руси.

Ограждение нас от наследия страны предков - Великого Княжества Литовского - продиктовано вполне реальным страхом. Это страх очищения менталитета беларусов от нелепых мифов, навязанных царизмом, сохраненных и развитых идеологами СССР. Среди них главными являются следующие:

1.Миф о том, что "беларусы, украинцы и русские не просто родственные, но и братские народы". На самом деле литвины-беларусы родственны только с мазурами Польши и лужицкими сербами. Беларусы - западные балты, а русские и восточные украинцы - славянизированные финны. Этот факт доказан анализом генофонда народов, а также сравнением данных антропологии, этнографии, психологии.

2.Миф о том, что "беларусы и украинцы являются (вместе с русскими) "восточными славянами" и произошли от последних. В реальности "восточные славяне" не существовали. Этот сугубо политический вымысел царских идеологов опровергнут наукой. Западные балты (беларусы) не могли произойти от славянизированных финнов - то есть от другой расы, не индоевропейцев.

3.Миф о том, что "беларусы очень похожи по языку, культуре и истории на русских". Это просто абсурд: беларуский язык абсолютно не похож на русский (гораздо больше он похож на польский), наша народная культура не имеет ничего общего с русской, а "общая история" - это постоянные войны с Московией.

4.Миф о том, что "у беларусов и русских общий менталитет". У русских - великодержавный ордынский менталитет, включающий обожествление своих правителей, у беларусов - антиимперский толерантный и либеральный менталитет европейского типа.

5.Миф о том, что "у беларусов и русских исстари общая православная религия". Это ложь. Добрая треть беларусов была католиками и по сей день остается ими, а остальные были греческой православной веры Киева - но не Москвы. С 1596 года литвины-беларусы стали униатами (вместе с русинами-украинцами), и лишь в 1839 году (через 243 года) указом царя их насильно "перевели" в церковь Москвы. Как видим, беларусы (и то не все) стали иметь "общую веру" с русскими только с 1839 года - и то насильно, в рамках программы религиозного и этнического геноцида.

6.Миф о том, что "литовцы в ВКЛ угнетали беларусов", а московиты (мордва да татары) "спасали их от жемойтского гнета". При этом "беларуский народ всегда тянулся к соединению с русским народом", то есть с мордвой Московии и с татарами Орды. Это самая бредовая выдумка во всем перечне.

7.Миф о том, что "в Речи Посполитой беларусы изнывали под польским игом", мечтая о том, чтобы их спасли мордва и татары. Они  "спасали": в очередной войне Московии против нас (в июне 1656 г.) царский гарнизон в Минске состоял из 20 конных рейтар и 270 пеших ратников, последние "татары да мордва, русского не знают". Как наш народ мог видеть татар и мордву "освободителями", если те даже русского языка не знали, не говоря уже о беларуском? Но никого в России это не смущает, знай себе талдычат: мордва и татары пришли "освобождать от польского гнета".

***

В реальности никогда не было никаких этнических трений (не говоря уже о войнах) между беларусами и поляками. Это два родственных народа, живших веками в общей стране, без каких-либо вооруженных конфликтов.

Не поляки, а Иван IV "Грозный" при захвате Полоцка в 1563 году уничтожил все православное духовенство города и большинство жителей. Не поляки, а московский царь Алексей Михайлович в войне 1654-1667 гг. уничтожал наших предков по религиозному признаку. По его приказам наших униатов, отказывавшихся принимать веру Москвы, сжигали в храмах всех скопом, вплоть до грудных младенцев. По приказу царя вырезали население целых городов, которое вначале под угрозой расправы принимало московскую веру, но потом отказывалось от нее. Например, так было в Бресте.

Ничего подобного поляки у нас никогда не делали. И это царь Петр I, а не поляки, устроил резню духовенства в полоцкой Софии, а потом взорвал наш древний храм. И не поляки, а русский царь Николай I запретил нам обращаться к Богу на нашем языке, приказал сжигать наши Библии, переведенные еще Франциском Скориной. И он же запретил наше название "Литва", а его сын - "Белоруссия".

Лишь в XX веке поляки позволяли себе шовинизм по отношению к беларусам - но, полагаю, по той причине, что наше национальное самосознание к тому времени уже было раздавлено царизмом, многим из наших прадедов уже внедрили в мозги не только все перечисленные выше мифы, но и великодержавный российский менталитет, лишенный беларуского содержания. То есть это было презрительное отношение не к литвинам-беларусам, а к сменившему их этническому суррогату.

Демонизация Польши - еще один миф российского великодержавия, призванный скрыть тот факт, что именно беларусам нужен был союз с Польшей - как спасение от уничтожения нашей государственности Московией. Именно мы - вовсе не поляки - являлись инициаторами создания Речи Посполитой еще с периода Орды. Как писал Вацлав Ластовский в знаменитой "Краткой истории Беларуси" (Вильня, 1910 год), наши предки много раз пытались склонить Польшу к созданию Союзного государства - в 1401, 1413, 1438, 1451, 1499, 1501, 1563, 1564, 1566, 1567 годах, а добились только в 1569 году. На одиннадцатый раз за более чем полтора века! И то добились лишь потому, что Иван IV уже захватил Полоцк, что являлось угрозой также и для Польши.

Это непреложный факт: наши предки не выказывали ни малейшего желания идти на какую-то "интеграцию" с восточным соседом (наподобие решения запорожских казаков в 1654 году, от которого они вскоре отказались, но их уже "не отпустили").

Поэтому в СССР почти во всех республиках существовал "праздник воссоединения с Россией", не только в Украине, но и в Азербайджане, Грузии, Молдавии, республиках Средней Азии, в автономиях РСФСР. А вот у беларусов такая "праздничная дата" отсутствовала, имелись только даты оккупации русскими войсками в 1772-м и 1794 годах. В распоряжении идеологов не было ни одного хотя бы намека со стороны ВКЛ на желание присоединиться к России. Напротив - только постоянное военное сопротивление, в том числе массовое партизанское движение.

Это полностью противоречит мифу о "польском угнетении и желании беларусов освободиться от него путем воссоединения с русским народом". Термин "воссоединение" вообще неуместен, так как до 1772-1795 годов беларусы никогда не жили под властью российских феодалов.

Возвращение беларусов к наследию ВКЛ автоматически означает отказ от всех этих мифов и производных от них. Именно в данном пункте сложность процесса возрождения беларуской национальной самоидентификации - уж очень сильно он (процесс) связан с преодолением мифов российского великодержавия. Именно поэтому историки и другие идеологи восточного соседа категорически отвергают любые попытки нашего возвращения к своей истории времен ВКЛ.

Попутно возникает опасение: а не откроем ли мы тем самым "ящик Пандоры"? Дело в том, что полное восстановление истории ВКЛ и национального самосознания идет вразрез с великодержавием восточного соседа, автоматически превращает нас в его "ментальных противников". Ведь наша страна вместе с Польшей являлась главной идеологической оппозицией великодержавию в XIX веке - а ранее была альтернативой для Московского государства. Именно Литва составляла конкуренцию Московии в "собирании русских земель", и что важно - русские земли (Псков, Новгород, Тверь, Смоленск, Брянск, Курск) тянулись к нам. То есть восстановление подлинной истории Беларуси "размывает" претензии России на роль "единственного законного собирателя Руси". Оказывается, Русь могла быть совсем иной - европейской по сути, а не изуродованной на ордынский манер.

В этом, очевидно, заключается главная проблема. Истинная история ВКЛ показывает альтернативную судьбу не только для литвинов-беларусов, но и для русинов-украинцев, а также нынешних западных русских, ранее живших вне Московии.

Как видим, "ящик Пандоры" (возрождение наследия ВКЛ) связан не с одной только Беларусью, а вообще со всем западным регионом, где такое возрождение подвергает сомнению право Москвы на "собирание земель". Это уже не внутреннее беларуское дело, а прямое "возвращение к жизни старых споров и старых ментальностей народов". В общем, извлекая ВКЛ из "похороненной кучи забытого", беларусы эту "кучу" неизбежно тревожат и рушат, что может вызвать в России какой-то свой "обвал мифов".

У меня нет сомнений в том, что усилия российских идеологов по "недопущению" возврата беларусов к истории своих предков связаны в первую очередь со страхом перед развалом идеологических внутрироссийских мифов.

Но сегодня Беларусь независима (независима именно от России - не надо притворяться, именно Россия всегда покушалась и продолжает покушаться на нашу государственность). Нашей стране крайне необходимо возвращение к своей собственной тысячелетней истории. Без этого Беларусь как суверенное государство вряд ли возможно, по крайней мере - в длительной перспективе.

Полагаю, что возвращение к истинной истории предков неизбежно, рано или поздно оно произойдет. Пусть не сегодня, так завтра. Не вызывает сомнения, что от указанных выше российских мифов мы полностью откажемся, так как они противоречат и факту нашей государственности, и содержанию нашей истории.

Народная Воля